«Куда бежишь?»- спросил Раба Владыка,-

«Долги, враги, рогатые мужья?»

Чуть отдышавшись, озираясь дико,

Раб отвечал, колено преклоня:

«Врагов нажил я, вроде бы, немного,

Долгов, как денег — просто не держу,

От рогоносцев бегать, слава богу,

Нет повода. Со всеми я дружу!»

«Так кто ж тебя так напугал, ответь мне,

Ведь власть моя не ведает границ!»

«Не властен добрый господин над смертью,

Я от неё бегу быстрее птиц!

По рынку, как всегда, с утра бродил я,

Надеясь заработать медный грош.

С косой старуха мне явилась,

И пальцем пригрозила: «Не уйдешь!»

Но я бегу, пока хватает силы!

Мне рано умирать — я жить хочу!»

«Так ты бежишь от собственной могилы?

Бери коня, бери, я не шучу!»

Раб пыль с сапог всю вылезал прилежно

И призывал владыке счастье в дом,

Владыка отстранил его небрежно,

Поводья протянул, а сам пешком

Пошёл на рынок, чтобы в глаза смерти

Взглянуть, поговорить и убедить,

Он смелый был, хоть ждали его черти,

Чтоб за грехи в котлах своих варить.

А Раб в галоп пустил коня в мгновенье,

Скакун арабский, не жалея сил,

Унёс Раба к желанному спасенью,

Лишь удила покрепче закусил.

Базар восточный дышит разговором,

Людей толпа торгует и орёт,

На них взирая пустоглазым взором,

Прикрывшись капюшоном, смерть идёт.

Плащ до земли, весь выцвел и протёрся,

За галдежом не слышен гром костей,

Смерть по свету медленно плетётся

И выбирает, кто подходит ей.

Но что такое? Кто смеет потревожить

Её работы равномерный ход?

Кто сам себе такой выбор предложит?

И на ключицу руку кто кладёт?

Владыка долго по базару рыскал,

И вдруг, увидев грязный балахон,

Он за плечо хотел схватить,но быстро

Отдёрнул руку, кость нащупав в нём.

И взгляд холодный, много переживший,

В глазниц пустые дырки посмотрел

И молвил: «Спрячь свой облик дикий

И без того тяжёл людской удел!»

«Зачем тогда искал меня так рано?

Спешишь? Так я ведь раньше не беру,

Со мной не может вовсе быть обмана:

Пора — пошли, а нет — живи в миру!»

«Я не боюсь, но и спешить не стану!»-

Сказал Владыка, всё же отступив,-

«Зачем Раба с утра ты напугала,

Своим костлявым пальцем пригрозив?

Он от тебя бежал с огромной прытью,

И я помог ему, я дал коня,

Но никогда не смогу забыть я,

Он словно бога благодарил меня!»

«С ним встреча меня сильно удивила,

Ведь через час должна была забрать

Раба измученным, разбитым, хилым

Отсюда где-то вёрст за двадцать пять!

Да, жаль коня, живым его не видеть!

Чтобы успеть, его загонит Раб!

Я не хочу ничем тебя обидеть,

Но поступил ты как слепой дурак!

Ну что ж, прощай, устала я однако!

Раб разобьётся и испустит дух,

Умрёт в канаве как собака,

Оставив по себе недобрый слух,

Что он украл коня, пытался скрыться,

Но в ров свалился и шею сломал.

И в том мораль: «Не должен раб забыться,

Иначе ждёт его такой финал!»

А сам иди, ещё есть время,

Чтоб вымолить прощенье и спастись!»

И смерть исчезла, обернувшись тенью,

Чтобы когда-нибудь опять прийти.

Задумавшись, курил табак Владыка,

Купил коня и помянул Раба.

Ему всю ночь испорченная скрипка,

Как-будто совесть, не давала сна!

Он жизнь прожил лихую и большую,

Опасности всегда смотрел в глаза,

Со смертью толковал не раз в пустую,

И, выпив, часто вспоминал Раба.

Он был в бою убит за родной город,

Своею кровью все отмыл грехи,

Посеребрён был сединою и немолод,

Любил вино, сраженья и стихи.

Он жил и умер как хозяин

Своей судьбы и тысяч чужих душ,

Жил ярко, смело, славы был достоин,

Король, отец и любимый муж!

А Раб всегда чего-нибудь боялся,

Характер тут виной или судьба?

Он плохо жил, по глупости скончался,

Раб по рожденью — смерть ему раба!
15 августа 1995 г