Халиф багдадский за вечерней трубкой

Взирал как красит облака закат,

И как они, свернувшись чёрной губкой,

На небе расцветающем парят!

 

Оставлен позади был жаркий полдень,

Калиф был в настроении и ждал,

Что как всегда Визирь придёт сегодня,

Чтоб за беседой показался вечер мал.

 

Хоть и в летах, но бодрый и могучий,

А важностью Калифа перебьёт,

Визирь вошёл, которому на случай

Торговец повстречался у ворот.

 

«Мой господин, неведома мне зависть,

Но только что, как воздуха глоток,

Я испытал желанье деньги тратить,

Когда увидел я разносчика лоток!»

 

«Ну так зови его, Визирь мой!

Мы купим всё, что сможем пожелать!

Я рад, что как всегда визит твой

Прогонит меланхолии печать!

 

Торговец позван, куплены подарки:

Два пистолета золочёных, гребень и ещё

Калиф прельстился видом табакерки,

Которую случайно на лотке нашёл.

 

Неведомые письмена к ней прилагались,

Визирь с Калифом не смогли понять,

Что сказано в них, хоть старались

И мудреца Селима было решено позвать!

 

Мудрец был позван и тотчас явился,

Ведь власть Калифа велика!

Войдя, почтенно поклонился,

Хоть и смотрел надменно, свысока.

 

На манускрипт взглянул Селим почтенный,

Узнал латынь и медленно изрёк,

Что в табакерке порошок волшебный

И кто хозяин пусть благодарит Восток!

 

Ведь порошок, понюхав, превратится

В любого зверя и их язык поймёт,

Чтоб в человечий облик возвратиться

Пусть слово «Мутабор» произнесёт

 

И три раза Востоку поклонится,

В мнгновенье не останется следа,

Что зверем хищным или вольной птицей

Он был секунды две назад!

 

Но пусть запомнит, как Коран священный,

Что засмеявшись в облике чужом,

Забудет он словесный ключ волшебный

И на всю жизнь останется зверьём!

 

Селим ушёл, достойно награждённый,

Калиф расстался с верным Визирём,

Договорившись порошок волшебный

Наутро испытать в саду, вдвоём.

 

Прогулка затянулась до полудня,

Никак не мог решить Калиф

В какого зверя ему войти сегодня,

С Визирем сомненья разделив.

 

Вдруг аисты их привлекли вниманье,

И захотелось вникнуть в разговор.

Исполнили властители желанье,

Понюхав порошок и молвив «Мутабор»!

 

Речь птиц зашла о вечеринке

И аистиха помоложе вздумала сплясать.

Не видели друзья смешней картинки,

Сдержаться не смогли, чтоб не захохотать.

 

Смех птиц спугнул и не смолкал он долго,

Когда ж они опомнились слегка,

То память свою мучали без толку

И поняли, что вот она беда!

 

Летать способен аист где желает,

Но подстрелить его не стоит медяка!

А если он Калиф, и сам об этом знает,

То чувствует: остался в дураках!

 

Отчаянье немного притупилось,

Апатии покорно уступив,

Когда в Багдаде шествие явилось:

На трон восходит следующий калиф!

 

Завистника узнал Хасид на троне

И вспомнил, что отец его колдун,

Так калиф Хасид, наивный, понял

Простую истину одну:

 

В падении с высот всегда есть повод,

Лишь встань у края  — и в момент столкнут!

В споре за власть лишь сила довод

И, может, воли толстый кнут.

 

«Визирь Мансор! Я верю — есть спасенье!

Мы правы и не можем проиграть!

Медина есть — полёту направленье!

И нету времени в бездействии страдать!»

 

Хасид без устали в полёт пустился,

Ведь молодости только цель нужна!

К полуночи визирь Мансор взмолился:

Спросив всего лишь отдыха и сна.

 

К руинам чьих-то сказочных владений

Спустились аисты, спарив,

Устав от тяжких впечатлений,

Себе желанный отдых подарив.

 

Но чей-то плач их вдруг привлёк вниманье

И долго не могли они найти,

По залам брошенным плутая,

Чьё горе ночью замок разбудил?

 

Калиф настойчив был, ведомый состраданьем,

Беда своя всегда к другим влечёт,

И, проявив известное старанье,

Нашёл сову, обшарив древний грот.

 

Сова приветствовала словом человечьим,

Немало аистов при этом удивив

Манерой и на редкость плавной речью:

«Мне добрый знак увидеть белых птиц!»

 

«Увы, несчастья нашего подруга,

И сами мы готовы зарыдать!»-

И тут Калиф, спросив совета друга,

Решил про злоключенья рассказать!

 

Повесть о глупости так тяжела бывает!

И прерывал Калиф её не раз.

«На свете все от глупости страдают» —

Ответом был совы рассказ:

 

Я рождена была наследною принцессой

И жизнию безоблачной жила,

Когда колдун Кашнур и Вам известный

Пришёл посватать сына за меня.

 

Отец отверг Кашнура предложенье,

Колдун поклялся отомстить.

Слугой переодевшись, колдовское зелье

Он мне в бокал успел подлить.

 

И я в сову в мнгновенье превратилась,

Мир потерял привычные цвета,

Я чувств от ужаса лишилась,

Смогла очнуться только там,

 

Где мы сейчас, колдун был предо мною:

«Ну что же, девушка, коли ты так горда,

Навеки ты останешься совою,

Пока совой не встретишь жениха,

 

Который тебя в жёны пожелает!»-

И смех его внимали купола.-

«Кто знает, милая, кто знает,

Прекрасней кто? Принцесса иль сова?

 

Пусть свет дневной теперь тебя пугает,

Лишь под Луною сможешь ты гулять!

Кто знает, милая, кто знает?

Ночами легче жениха искать!»

 

Я здесь уж год в руинах маюсь,

И слова некому сказать, ведь я сова!

Но мне гадалка предрекла, что аист

Спасенье принесёт, когда буду одна…

 

Кашнур пирует часто с колдунами

В одной из зал, похвастать любит там

Своими подлыми делами,

И может скажет то,. что нужно Вам.

 

«Так где ж та зала? О, принцесса!»

«Ах, не прогневайтесь! Но я

Своим поставлю интересом,

Чтоб из Вас кто-то в жёны взял меня.

 

Я Вам, Вы мне — таков порядок!

За помощь — помощь! Месть — за месть!

Я знаю облик мой сейчас так гадок,

Но только в этом выход есть!»

 

«Тут есть над чем подумать пред ответом,

Позволь побыть нам с Визирём наедине,

Чтобы держать то, что зовут советом,

И обещаю быстро дать ответ тебе!»

 

И в грот другой аисты удалились,

И Калиф-аист молвил Визирю:

«Возьми её себе, друг, сделай милость,

И я тебе полмира подарю!»

 

«Я Вас спасал немало, повелитель!

В забавах Вашей юности шальной,

Ну а сейчас, конечно извините,

Но слишком стар я и уже с женой!

 

Мы двадцать лет уже прожили вместе!

И что теперь? Прикажете сказать,

Что, превратившись аистом, сове-невесте

Я вынужден был руку обещать?»

 

«Но мой Визирь, её не видел я,

И должен, глаз не раскрывая,

Из аиста перескочить в мужья

И жить потом, всё проклиная!»

 

«За Вас, Калиф, я решать не стану,

А за себя могу сказать,

Что лучше аистом останусь,

Чем двоежёнцем пожелаю стать!»

 

Калиф был горд, ценил свободу,

Ну а Визирь и слушать не хотел:

«Берите в жёны эту квазимоду,

А если нет, то Ваш таков удел!»

 

И, возвратившись, молвил Калиф-аист:

«Принцесса! Слово Вам даю,

Что, в человека превращаясь,

Вас объявляю как свою жену!»

 

«Спасибо, господин, и в путь, за мною!

Теперь мы времени не должны терять!

Ведь не хочу я всю жизнь быть совою!

И аист-муж не хочет ждать!»

 

И пусть злодеев кто-то проклинает,

Злой рок несут они когда!

Кто знает, милая, кто знает,

Ведь чья-то злость — твоя судьба.

 

По длинной тёмной галерее

Вела сова вперёд друзей

И аисты, пригнувши шеи,

Послушно крались вслед за ней.

 

Вдруг сквозь провал в стене они узрели

Огромной залы пышность и простор.

Был круглый стол накрыт, за ним сидели

Семь колдунов, ведя неспешный разговор.

 

«Калиф багдадский мне попался в сети

Из заклинаний сказочных моих,

Теперь мой сын на его месте,

А Калиф — аист, уж далёк и тих.

 

Всему причиной — чудо табакерка

И заклинание с тибетских гор:

Заклятие забвенья крепко

С волшебным словом «Мутабор»

 

Вмиг из разрушенных чертогов

На воздух птицы понеслись

Аисты не жалели ноги,

Сову оставив позади.

 

К  восходу солнца обратившись,

Который на востоке скор,

Три раза в ноги поклонившсь,

Они сказали «Мутабор».

 

«Спасительница моей жизни,

И жизни друга моего,

Я буду звать тебя отныне

Хозяйка сердца моего!

 

Будь мне женой сова ночная,

Будь мне подругой и судьбой!

Тебя принцесса дорогая

Я увезу к себе домой!»-

 

Сказал Калиф, спиной к ней стоя,

Лишь человеком обратясь,

И сердцем молодым чуть ноя,

Взгляд повернул, не торопясь.

 

Там азиатская красотка,

Нежна, чуть выпукло стройна,

В глаза Калифу глядя кротко,

Сказала: » Я — твоя сова!»

 

Таков финал, а эпилогом

Скажу, что был казнён колдун,

Его сын — аист в клетке строгой

Выбрал понюшку табаку.

 

Калиф живёт, не зная горя,

Он счастлив со своей женой,

С Визирем часто в вечер спорит

О том, что мы зовём судьбой.

 

Пусть злой рок кто-то проклинает,

Но для кого-то он судьба!

Кто знает, милая, кто знает,

Как нашла Аиста Сова!
25 октября 1995 г